Олег Бондарев

Зуевская высота – место героизма, гордости и вечной боли моей.

С ней связана очень печальная история времен 1970-х годов.

После боев 1944-го, на северном скате высоты было сделано большое кладбище бойцов и командиров погибших там (около 2 тысяч человек). Каждая фамилия была известна. Но, в 1970-х годах кладбище, распахали тракторами, прямо по могилам.

Фамилии, которые смогли прочесть, перенесли на мемориал деревни Ершово, а по костям погибших проложили дорогу в деревню Долгорепицы. И вот несколько поколений школьников Писковской средней школы, каждую весну и лето собирали останки солдат, и хоронили их в старом блиндаже, на самом гребне высоты. Всех захоронить не получилось. Да и много ли мы могли сделать тогда, десяти-двенадцатилетние мальчишки, с дикой энергией, с желанием помочь, но без оборудования и поискового опыта, без опытного руководителя, без помощи нашей ,,Великой (мать её!) Партии,, для которой свои солдаты всегда были мусором, и живые, и тем более мертвые.

Останков похоронили в те восьмидесятые годы очень много…

А на гребне высоты до сих пор стоит скромный обелиск, под лиственницей.

А ещё на высоте долгое время работал песчаный карьер, для строительства окрестных дорог. У меня до сих пор перед глазами борт карьера, с торчащими из него берцовыми костями ног нашего бойца и работающая на экскаваторе, пьяная мразь по имени "ЧЕЛОВЕК" Жаль, что тогда я был всего в третьем классе, маленький и слабый... Вообще-то, многие россияне живы лишь потому, что по законам на них запрещена охота…

В 1987-м году, слава Богу, Псковские власти очнулись от угара путешествия к коммунизму, одумались, и открыли в этом месте Поле Памяти и сделали памятник.

Да только вот кости наших дедушек и бабушек так и остались лежать запаханными под землей и под новой уже, асфальтовой дорогой.

С металлоискателем, по высоте и её по северному скату, даже сейчас, ходить невозможно. (звенит, зараза постоянно, матерится.)

В 2013 году я нашел-таки одного живого свидетеля живущего ныне в деревне Погорелка. Этот старик рассказал мне, как в 1944-м, после боев, когда 376-я стрелковая дивизия пошла наступать дальше, на Псков, он и ещё несколько пацанов из деревни помогали трофейщикам хоронить наших солдат. Он помнит, что на самой высоте и на её скатах свободного места не было, всё было завалено убитыми. Лежали вперемешку наши и немцы, особенно на высоте, в траншеях. Ведь эта высотка, за пять с небольшим месяцев боёв много раз переходила из рук-в-руки.

Исходный рубеж атаки. Снимок сделан с бруствера нашей траншеи. До подножия высоты 450 метров. Я когда представил себя бегущим туда, на кинжальный огонь пулеметов, мне стало жутко…

Старик рассказывал, что после войны, на протяжении трех лет, к высоте было не подойти, стоял жуткий трупный смрад, особенно весной, когда отходила земля. Ведь всех погибших собрать в июле 44-го не смогли, или не успели. Остальных местные жители, в основном женщины, засыпали прямо в окопах, на высоте, когда наши войска были уже в Эстонии. А деревья на высоте стали расти только в конце шестидесятых годов.

Зато зимой он с мальчишками катался по склонам на капоте от немецкого тягача. Говорит, было весело, оттого что зима и что живы остались. Да, мальчишки сороковых годов, сколько же вам, бедным, пришлось пережить…

А ещё он показал мне дом того тракториста, который на тракторе перепахивал могилы в 1972-м году. Но эта тварь божья, померла за год до моего приезда в Погорелку. Жаль. Хотелось бы посмотреть ей в глаза. Хотя, наверное, ничего бы я в них не увидел…

И до сих пор на высоте, каждую весну, земля отдает обратно человеческие останки,

до сих пор не заросли окопы и ходы сообщения,

до сих пор железо лезет наверх…

...

Вид из немецкой пулеметной ячейки. В поле видна заросшая воронка, тогда это было единственное укрытие для атакующих…

Аист Гоша – комендант Зуевской высоты и последний её защитник.

Никто не забыт. Казалось бы…

Сейчас мне уже 40.

Каждый год, летом, я вывожу с этой высоты целый кузов пустых бутылок и мусора, прямо от памятника и могилы. Это гадят уже современные "Рассияни-панимашь" потомки тех, кто распахивал наших павших солдат тракторами в 1960-70-х годах.

А самое мерзкое и страшное, что это не единичный случай. По всему СССР в 1960-е проводилось укрупнение воинских захоронений, и перезахоронение останков происходило по одинаковому сценарию. Фамилии, которые можно было прочитать, переносились на плиты в какой-нибудь колхозной усадьбе, обелиск убирался, а могилка сравнивалась с землей. Вот и все!

"И никто не зарыт, и ничто не зарыто… ""

Лозунг с годами не меняется. Да и народ наш с годами меняется, только в худшую сторону. Жаль. А ведь деды и прадеды наши нормальными людьми были… Наплевательское отношение к родным могилам тогда - это результат всеобщего оскотинивания нации сейчас. Хотя, о чем это я? Если уже Бородинское поле отдают под коттеджи...